Осенняя степь, раскинувшаяся на большом пространстве к востоку и юго-востоку от Улан-Батора, поражает своим буро-коричневым однообразием. Кругом ни деревца, ни кустика. Дует сильный, порывистый ветер, и на дороге то и дело поднимаются небольшие пыльные смерчи, пересекающие степь в одном и том же направлении. Высоко в небе парят орлы, с трудом балансируя при неожиданных порывах ветра. Кое-где на холмах пасутся табуны лошадей.
По дороге мчится двухколесная повозка – подобие кавказской арбы, запряженная двумя верблюдами. На одном из верблюдов, удобно устроившись между его горбами, сидит монголка в ярко-оранжевом кафтане (дэли). Верблюды не обращают никакого внимания на вихрем пролетающую машину. Видимо, автотранспорт для них уже так же привычен, как и лошади, пасущиеся в степи.
На запад от Улан-Батора селения встречаются реже, и кругом простирается лишь необозримая степь. Монгольские степи безбрежны, как море, и даже воздух здесь тоже соленый. Это потому, что ветер поднимает с солончаков мириады частичек пыли и на¬полняет ими воздух. Когда облизываешь губы, чувствуешь соленый вкус пыли, покрывшей все лицо седым налетом. Эта пыль мелкая, въедливая. Она проникает в глаза, уши, под одежду, наполняет легкие. Первое время трудно привыкнуть к этому соленому, чуть горьковатому привкусу, постоянно ощутимому во рту. Стекла же бинокля и фотоаппараты от пыли мутнеют – покрываются тончайшей солевой пленкой. Перед фотографированием приходится тщательно протирать объектив, иначе снимка не получится.
Дорога идет по широкой долине, в которой несколько тысяч лет назад текла река Хара-Гол и впадала в Толу. Теперь она течет по другому руслу и несет свои воды не на запад, а на север, впадая в Орхон. Здесь еще остались ее следы – обширные солончаковые озерные котловины. Они покрыты блестящей в лучах солнца коркой соли и окаймлены по берегам темно-красными и фиолетовыми растениями – солянками. Здесь, в этом царстве соли, хорошо себя чувствуют лишь верблюды.
Вот рядом с дорогой группа верблюдов, голов пятнадцать, лакомится худжиром – соляным покровом почвы. Верблюды не могут жить без соли и на тучных пастбищах с обильной пресной водой погибают. Зато в такой чахлой полупустынной степи верблюды благоденствуют. Удивительная приспособленность к пустынным условиям!
В монгольских степях почти везде можно ездить на автомашинах без дорог. Грунт очень плотен, и даже тяжелые грузовики не оставляют следа.
Дорога поднимается на пологий перевал, откуда открывается далекий вид на запад, на горы Хангай, с трудом различимые в туманной дымке.